Новости – Общество
Общество
«Будет болеть — работу потеряет»
Фото: Игорь Зарембо, РИА Новости.
«Русская планета» провела один день с медсестрой из лор-кабинета в Оренбурге
31 января, 2014 16:19
14 мин
Встречаемся с Юлией у дверей в поликлинику в 7:15.
– Рабочий день ведь с 8:00. Почему так рано? — интересуюсь я.
– Так, милая моя, это прием с 8:00 начинается, а мне еще кабинет нужно приготовить и инструменты. А в 8 часов мы уже обязаны впустить первого пациента. Сейчас увидишь.
В коридоре уже сидят два человека.
– Вот, — кивает на них Юля. — Один — наш. Он у нас на диспансерном учете. Заходит, чтобы внимание ему уделили. Мы ему назначения выписываем, а он не лечится. Наши направления все и рекомендации в урну возле входа выкидывает. Такие как раз часто приходят чуть ли не за час до начала приема, чтобы очередь занять. Хотя смысла в этом не вижу — все равно сидит и ждет. Раньше восьми мы его не примем. Не готово ничего.
В кабинете еще не просохли после утренней уборки полы, и идет кварцевание. Санитарки приходят еще раньше, чтобы везде помыть.
– Ну вот, сухожаровой шкаф еще не выключился. Снова придется горячие инструменты на стол выкладывать, — с порога вздыхает Юля. — Для пациентов опасности-то нет — остынут до восьми, но вот мне голыми руками хватать раскаленное железо неприятно.
Переодевшись, Юля отсаживает меня подальше. Выливает жидкости из емкостей, меняет дезрастворы. Ставит отметки на клеенчатых бирочках, привязанных к каждой емкости.
– Если не отмечу, то накажут. Особенно, если комиссия нагрянет. Я пишу здесь дату и время, когда этот раствор был приготовлен. Через определенный срок я обязана снова растворы сменить. Во время приема это очень сложно сделать. Пациенты же не понимают, для чего нужен перерыв. Ругаются. Думают, мы тут чай пьем.
Меня облачают в белый халат.
— Это мой запасной. Мало ли. Работа не из самых чистых. Когда уши, например, промываем, можно испачкаться.
Надеваем шапочки и маски, моем тщательно руки, дезинфицируем. Юля разворачивает стерильную укладку с пеленками, которыми застилает приготовленный лоток. Шкаф уже пропищал о готовности и отключился, Юля ловко открывает дверцу локтем и, обжигаясь, вытаскивает инструменты, накрыв руки стерильной пеленкой. 180°С. Шпатели, баночки, зонды, ушные воронки и много еще чего. Все аккуратно раскладывает на лоток.
– Я инструменты всегда складываю в определенном порядке, — поясняет она мне. — Так врачу удобнее. Она знает, что шпатели лежат справа, ушные воронки — вот здесь. И она может, не глядя, брать нужный инструмент, а не искать его, копаясь под пеленкой. А вот тут кладем стерильные ватные шарики и салфетки. Здесь — ножницы, в стороне. Ими пользуемся редко, поэтому можно подальше положить. Самые ходовые у нас — это шпатели, воронки, носовые зеркала. Еще крючки для удаления инородных тел из уха — очень ценная вещь. Они хоть и стальные, но, видишь, какие тоненькие. После прожарки в шкафу часто ломаются. У нас их немного, каждый на вес золота. Ну вот, банка лопнула.
Накрыв лоток, Юля достает внушительную стопку тетрадей и журналов.
– Это наше все — писанина! Все, что делаю в течение дня, я должна регистрировать здесь. И, как ты понимаешь, мы ведем в это же время прием.
– Ну, скоро уже? — спрашивает тот самый пациент. — Сколько ждать можно? Я уже минут сорок сижу под дверью!
— А зачем вы пришли так рано? Сейчас только 7:50. Прием начнется в 8:00. Инструменты еще горячие, врач не подошла.
— Ну, вы здесь, почему врача еще нет? — возмущается мужчина.
— Она сейчас подойдет. Рабочий день еще не начался. Подождите немного.
— И так каждый день… — вздыхает Юля.
— У нас гости? — В кабинет влетает запыхавшаяся врач, на ходу снимая пальто и скидывая сапоги. Юля подвигает доктору ее сменную обувь. Сама подхватывает упавшее пальто и убирает его в шкаф. Врач спешно моет руки.
— Юля, быстро. Начинаем. Там уже толпа и намечается драка, — смеясь, докладывает врач, садясь на стул у своего рабочего стола. И, застегнув верхние пуговицы халата, командует бодрым шепотом. — Зови!
– Нельзя. Поймите, мы вам назначаем этот комплекс витаминов внутримышечно, чтобы лекарство лучше действовало. Вместе с основным препаратом они будут эффективнее. Вы ведь уже не в первый раз этот курс проходите, — Юля доказывает пациенту необходимость выполнения назначений врача. — Я вам выписываю направление в наш процедурный кабинет, будете ходить туда, и еще в физкабинет. Ведь это не сложно, живете в соседнем доме. Ау, вы меня слышите?
Пациент витает в облаках. Вздрагивает, фокусируется на Юле.
– Вы меня слышали? — повторяет она свой вопрос.
– Да, слышал, слышал.
– Повторите, что я сказала. Я должна убедиться, что вы правильно поняли рекомендации и будете их выполнять как надо.
Пациент нехотя пересказывает назначения. Юля поправляет, заставляет повторить снова. У врача в это время уже сидит следующий. Медсестра успевает во время общения с пациентом перекладывать карточки на своем столе, что-то отдавать врачу, писать направления, отмечать что-то в журналах, заполнять статталоны, вбивать данные в компьютер, еще и отработанные инструменты в дезраствор погружать. Пациентов много. Одновременно сидят три человека в кабинете: один у врача и двое у медсестры.
– Я вас просила принести наше направление с отметками из процедурного кабинета о том, что вы лечение прошли. Где оно?
Мужчина опускает глаза в пол:
– Потерял.
– Ну как так? Вы точно лечились?
– Лечился.
– Я ведь проверю сейчас.
– Мне жена уколы делала! — испуганно отвечает пациент. — Я вот даже чек вам принес, что все купил, что нужно было. Честно, все сделали.
Когда он ушел, Юля объяснила мне причину своей настойчивости:
– Я же тебе говорила, что порой они не выполняют наши назначения, не лечатся. Но если тот дяденька — пенсионер и ему терять слух не страшно, то этот может вылететь с работы. Его по слуху завернут на профосмотре, и все. Придется искать что-то попроще. А раз проще, значит — дешевле. А у него жена беременная. И как он будет семью содержать, если работу свою потеряет? Приходится контролировать.
– Юля, мыть, — звучит очередная реплика врача к медсестре. Ей не приходится лишних слов произносить, чтобы ее поняли. А Юлия уже готова — в специальном фартуке, в перчатках, в защитных очках и в маске. Улыбается мне глазами. Приготовила уже и стул для пациента, и почкообразный тазик, и шприц «Жане».
– Вот я не знаю как, но Юлька каким-то третьим ухом улавливает в моем голосе, что придется промывать. В основном я справляюсь крючком. Но есть и исключения, вроде этого, — рассказывает доктор. — Мне с ней повезло. Если бы не нужно было столько писать… Мы пишем, пишем, пишем — на больных смотреть некогда.
– Куда без очереди?! — женский крик врывается в кабинет вместе с огромным мужчиной.
– Я только спросить! — отбивается он на ходу. За дверью слышен нарастающий ропот.
– Юля… — одними уголками губ сигнализирует врач. Уже и я начала понимать их язык мимики, жестов и звуков.
Медсестра вылетает из кабинета. Огромный мужчина поспешно сдвинулся в сторону, уступая ей дорогу.
– Карточки мне свои все сдайте, кто не сдал еще. В порядке очередности. А те, кто без очереди — складывайтесь в другую очередь. Не нужно ругаться, всех примем. Буду вызывать. Температурящие есть?
– Я. Но я подожду, — послышался робкий голос.
Очередь стихает.
– Заходите. Ничего себе. Да вам в стационар нужно! — Юля буквально затаскивает в кабинет женщину с отекшим лицом и слезящимися глазами. — Вот тут присядьте, я направление сейчас вам сделаю. Что ж вы скорую не вызвали?
– Да я с работы. Пришлось отпроситься. Думала, обойдется, — оправдывается женщина.
Врач, выглянув из-за сидящего перед ней пациента, коротко бросила:
– Звони рентгенологам.
– Лучше отведу. А то другие не пропустят ведь.
В коридоре нас останавливает пожилая женщина.
– Юленька, — она кладет медсестре в карман горсть конфет и мандаринку. — Дочка, я завтра к вам приду. Кажется опять пробки в ушах — телевизор не слышу.
– Спасибо, баб Маш, приходите. Почистим.
– Эта бабушка из той категории граждан, которых сейчас принято называть «дети войны», — тихо говорит Юля. — А я бы их всех к ветеранам приравняла.
Юля рассказала мне историю жизни бабушки. Как та с мамой и младшими сестренками в Сталинграде во время артобстрелов в канаве с ледяной водой пряталась.
– Их дом разрушило, перебрались в другой. Тут их и накрыло. Пришлось отсиживаться в ледяной грязной воде, в сточной канаве. Меня особенно поразило, когда она про отступление рассказывала, про эвакуацию. Шли через уничтоженную деревню, кругом пепелище. И такая картина: почерневшая печь, две стены за ней обугленные, крыши нет. Возле печки скамейка, а на скамейке женщина младенца кормит грудью.
– Живые?
– Нет.
Юля знает не только о болезнях пациентов, но и об их жизни.
– Старики — они особенные. Приходят к нам порой не столько за лечением, сколько пообщаться, сочувствия поискать, дружелюбия, заботы. Вот и баба Маша — она целый ритуал соблюдает. Предварительно, видишь, приходит и предупреждает, что собирается к нам. Понимаешь? Она в гости приходит, а не на прием.
В рентген-кабинет Юля завела нашу срочную пациентку молча, очередь проводила нас напряженным взглядом, кто-то сказал: «Опять блатные».
– Не обращай внимания. Мы не можем каждому объяснить, почему я веду человека без очереди. Сначала мне неловко было, а потом просто для себя поставила галочку в уме — для этого пациента или другого такого же важно сделать все быстро, поэтому терять время на объяснения с очередью мы не можем.
Оставив меня в рентген-кабинете, Юлька куда-то умчалась. Вернулась с целой кипой карточек, еле удерживая их в руках. Как раз уже готов снимок, и врач заканчивает его описание.
– Это наши диспансерные, — говорит Юля и находит глазами нашу пациентку. — Идемте назад.
Женщина, до этого момента тихо стоявшая в темном уголке в ожидании результата, послушно выходит на свет и следует за нами.
Мне поручили разложить карточки по специальным меткам. Доктор посмотрела снимки и вписала диагноз в бланк. Юля снова умчалась — направление на госпитализацию теперь нужно у заведующей отделением подписать и печать поставить. Пациентку она благополучно отправила в стационар.
На часах 14:40. Люди еще есть.
– Как дома у тебя, солнце мое, — спрашивает у Юли врач.
– Да все так же.
Юлия приехала из Оренбургского района, она медсестра. С подругой они снимают вместе частный дом. К родителям в деревню ездит помогать, когда время свободное есть. За брата переживает — в семье у него постоянно что-то не ладится.
– Сережка так и чудит?
Сергей — Юлин брат.
– Собрал вещи и живет в машине возле дома. Под окнами.
– Морозы такие. У него вообще мозгов нет?
– Вчера с ним говорила. Жена, ребенок… Хватит в детство играть.
– А он?
– Да вернется, куда денется. Вчера ему еды вечером привезла горячей — накинулся. Еще день-два и притащится домой. На колбасе он долго не протянет. Приучен к домашней пище. Тем более, Лена у него вкусно готовит.
14:43.
– Что-то спокойно как-то у нас. Не заходит никто. Пойду, гляну, — Юля вышла в коридор. — А вы почему не заходите?
– Ждем, когда вызовете.
– Заходите.
– Юль, а когда вы этими займетесь? — интересуюсь я, показывая на рассортированные стопки карточек.
– После приема.
– Так время уже…
– Прием до трех, но рабочий день — пока работа не кончится.
Юля не успела ответить, в кабинет зашла заведующая. Я тихо забиваюсь в угол.
– На вас жалуются, — констатирует начальница. — Медленно, говорят, принимаете. Постарайтесь, чтобы конфликтов не было. Всех, кто ждет, примите обязательно.
Отметив, что в кабинете сидят два пациента и, выцарапав меня взглядом из моего угла, заведующая повернулась к двери. Не оборачиваясь, бросила напоследок:
– Я попросила, чтобы очередь больше не занимали.
– Что теперь будет? — спрашиваю я у Юли, когда начальница вышла.
– Посмотрим. На, вот. Поменяй растворы. Не сиди без дела.
Когда прием закончился, врач села проверять принесенные нами карточки. Через Юлино плечо заглядываю в один из ее журналов — 42 пациента. Это за семь часов. Мы промыли и прокипятили инструменты, высушили и заложили их в шкаф.
– Ты когда успела вчера к Сергею съездить? — спрашиваю я.
– Часов в десять вечера уже.
– Так тебе ездить туда так далеко!
– Он же мой брат.
Рабочий день закончился в 15:30. Из кабинета вышли в 15:45. Юлия закрывает кабинет. В коридоре, в нашем крыле, пусто.
– Отстрелялись, — говорит она. — Это был еще тихий денек.
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости
